Назад я выхал с запасом времени, но меньшим, чем собирался. Какое счастье, что я устал, и не пытался проглотить за раз больше, чем могу прожевать. Автобус, как междугородний, так и местный в Тель-Авиве, попал в вечерние пробки, и до дома я добирался почти четыре часа, а ведь надо было ещё забрать и упаковать велик!
Солнце клонилось к закату, а путешествие – к закономерному завершению. Батарея телефона стремительно садилась, понять, где какая остановка общественного транспорта, было в незнакомой стране не так просто, недельная усталость сказывалась как никогда. Прыгая с автобуса на автобус, словно балерина от одной бочки с гудроном к другой, я к восьми часам всё-таки добрался до Натана. Наскоро покидав вещи в багажник, я кинул велик в коробку и предусмотрительно замотал специальным почтовым скотчем.
До становища дремлющих стальных кондоров добрались споро, но встал вопрос – какой терминал? Вездесущий интернет и тут дал ответ: терминал вылета у Визз Эйр почему-то третий, хотя потом тебя и кидают в кузов грузовика, словно мешок картошки, чтобы перевезти в первый.
Отдирающийся скотч оказался весьма кстати: такого зубастого досмотра я в своих странствиях до того не встречал. Многих и многих пассажиров заставляли буквально открыть чемодан и дать понюхать пограничнику все грязеные труселя вместе и каждые в отдельности. Более того, требовали даже открыть духи во флаконах, везомые в подарок.
Мне не пришлось демонстировать велотрусы с честно заработанным потом, но сам самокрут въедливые безопасники потащили на мойку, полировку и покрытие воском дополнительный рентген. Конечно, вел пришлось доставать из коробки, конечно, я терял в спешке винтики, конечно, он не влезал в рамку сканера, и конечно, у меня нашли 2 пакета травы, 75 таблеток мескалина, 5 упаковок кислоты, пол-солонки кокаина и целое множество транквилизаторов всех сортов и расцветок, а также текилу, ром, ящик пива, пинта чистого эфира и амилнитрит.
Но поскольку Израиль — мекка псайтранса, и повеселится тут любят, отнеслись с пониманием, забрали всё, кроме велосипеда, и отпустили на всю одну строну – ведующую в автобус на следующий терминал. Пока я сидел с пустыми руками, перекинулся парой слов с украинцами, которые без опыта сношений с израильской таможней приехали поздновато, и дёргались как заведённые из-за непонятных цифирей на билете – улетел их самолёт уже, или это только регистрация на рейс в это время?
Посадочные талоны у почтенной публики на скамейке ожидания были на трёх разных языках, но понятней от этого ничего не стало. Как мог, я успокоил братьев-славян надеждой, что на 100% считаю это временем регистрации, а не вылета, и что у них ещё есть шанс. К счастью, так и оказалось – правда если у меня ещё был запас в двадцать минут, чтобы сдать арендованную симку, то они воткнулись, как деталька конструктора лего, прямо в очередь на посадку.
Несколько часов – и вот я в промозглой серости балтики. Дождь и слякоть, отсутствие сна сделали своё чёрное дело, но я всё равно был видеть родную землю и папу, который уже много лет сносит мои вояжи и терпеливо возит туда-сюда.
Каков же итог моих скитаний, моих тщетных попыток понять хоть что-нибудь, почуствовать, как устроен мир, чем живут люди, куда идёт прогресс и в чём благо, а в чём зло?
Мировоззрение моё не сдвинулось, да и вряд ли уже когда претерпит кардинальные изменения, слишком стабильна основа в лице научного взгляда на мир. Я по-прежнему считаю религию злом, может, не наибольшим, но существенным. И шаббат, и кашрут, и фундаменталисты на пособии – все эти абоминации и абберации не должны существовать в разумно устроенном обществе, несмотря на культурное богатство, которое, быть может, и порождается строгими рамками. Но этого невозможно достичь до тех пор, пока идиотское мифологическое поведение будет эффективной стратегией размножения (ака “Во как мусульмане плодятся”).
Как страна Израиль прекрасен, и люди там хорошие, пытаются сбросить с горла руку древнего зомби, что держит их из могилы своей костлявой дланью. Сделали бы на этом месте страну получше арабы? Сомневаюсь, учитывая состояние поселений бедуинов. В современном мире страны существуют де-факто, а де-юре возникает потом, само.
Кто виноват, что людям для действий нужны яркие образы, недостижимые идеалы, идолы и иконы, противостояние “мы и они”? Никто, эволюция создала нас такими. Но единственный способ преодолеть пропасть – не сладкоголосый напев нью-эйджа в стиле “долой иллюзию обособленности” и не крики, кто имеет право на землю исторически или с точки зрения родной религии. Единственный способ – признать уже наконец правду, не закрывать глаза на то, что человек – всего лишь обезъяна, которая смогла возвысится над прошлым, но пока лишь отрицая его. Это как в Випассане – нельзя прогнать плохие мысли силой, можно только принять, что ты их испытываешь, и мягко увести себя дальше. Так и люди должны признать, что наш правитель – древний животный мозг, лимбическая система, автоматический режим съёмки, эффективный и удобный обычно, но куда как ошибающийся при анализе той сложной цивилизации, что выросла пусть стихийно, но всё-таки при использовании рационального начала, то есть сознания. Пока мы не признаем свои особенности и недостатки, мы не сможем их преодолеть, приняв их как свою часть, но мягко направляя эмоции в нужное русло.
Меня часто спрашивают в реале, как же ты так один поехал, не страшно, не сложно? Одному было бы и страшно, и сложно, да. К счастью, я был совсем не один, со мной были все те люди, что помогали мне. Это и каучсёрферы, и человечище Майк с горячих душей, и просто случайные встречные, которые не признают границ и народов, готовы помочь неизвестному им человеку, и которые стремятся протянуть тонкую ниточку взаимопонимания через бездны древнего племенного мышления.
Они не идеальны, но они – моя семья, а не нищие духом, что ассоциируют с себя с процветанием той или иной страны в ущерб другим, с реалполитик, Могучей Россией или Свободной Америкой, вешают ярлыки про гейропу, майдаунов или путиноидов-мразоидов (к чему я и сам склонен, чего скрывать).
Понравилось ли мне в Израиле? Очень.
Что больше всего? Кибуц и Майк.
Вернусь ли я туда? Хотел бы, но мир велик. Вновь дух странствий зовёт в дорогу мой неспокойный ум, вновь хочется приключений, чудес и необычных встреч. Говорят, в мире не осталось белых пятен, но в моём сознании их полно, и нет занятия интереснее, чем заполнять и дальше эту книжку-раскраску.
